Новости

В июле в Тюмени прошел форум «ИИ в высшем образовании». Одним из участников стал ректор Московского городского Игорь Реморенко. В интервью Тюменскому государственному университету Игорь Михайлович рассказал о полярном отношении вузов к ИИ, качествах, которые помогает развивать технология, и проблеме фундамента в образовании.

— В последнее время в педагогике все чаще ведутся дискуссии, нужна ли полная академическая аскеза, отказ от любых подобных инструментов, отупляющих, оглупляющих, делающих выхолощенной любую педагогическую ситуацию. Вторая позиция, позиция симбиоза, которой придерживается меньшее количество людей, заключается в том, что человек уже сжился с искусственным интеллектом, как в свое время он сжился с калькулятором, авторучкой и интернетом. Предмет нашего интереса — как эти компромиссные позиции могут строиться применительно к разным образовательным практикам. Что плохого, если будет реализована только одна или другая позиция?

Коллеги приводили данные, что скорость освоения искусственного интеллекта в два раза выше, чем в свое время люди осваивали интернет. И в несколько раз выше, чем осваивали компьютер, Word, Excel и т. д. Сейчас это все осваивается на более понятном и интуитивном уровне. Если университет игнорирует этот процесс, то в конечном счете он накапливает негативное отношение к себе и все больше похож на башню из слоновой кости, где что-то там происходит, но с жизнью мало связано. Это, конечно, сохранит к нему интерес определенной узкой доли граждан, но процесс массовизации высшего образования, который шел последние годы, сильно затормозится или преобразуется. Тут нельзя сказать, что это обязательно плохо, но этот фактор должен тревожить университет, администрацию, которая не хочет терять своих слушателей.

Другая крайность вызывает опасения другого рода. Например, в исчезновении важных интеллектуальных преодолений, мышления, индивидуальных схем, подходов к мышлению. Иначе говоря, мы отдаем искусственному интеллекту на аутсорсинг важные интеллектуальные задачи, которые формировали способ мышления. Отсюда уходит критичность, уходит понимание структуры коммуникации, уходит разумная аргументация и так далее.

— Если университеты просто добавят ИИ, не меняя какие-то принципиальные подходы к тому, то это приведет к отуплению учеников? Получается, что здесь нужна вот эта резкая какая-то перестройка?

— Коллеги высказывали позицию, что нарочитое игнорирование искусственного интеллекта тоже в какой-то степени будет отуплять обучающихся, в том смысле, что другие люди, которые научились этим пользоваться, ряд задач решают быстрее и эффективнее, чем те, кто нарочито преследовал подход цифровой аскезы. И эта крайность тоже есть.

— И студентам ведь, наверное, не запретить это все-таки использовать.

— Конечно, да. Это еще одна ситуация, которая всех тревожит. Есть преподаватели, которые используют эти системы, чтобы проверять студенческие работы. Есть студенты, которые используют эти системы, чтобы сгенерировать свои работы. Получается, что человек превращается в механистическое устройство, которое самое загружает в систему данные и получает данные из нее. Это не устраивает всех, потому что по факту мы можем делать что-то более полезное.

— Как, на ваш взгляд, искусственный интеллект развивает способности студента?

— Я думаю, самое главное — это критическое мышление. Есть класс задач, например, из математики, примерно для пятого, четвертого класса, которые большие языковые модели не могут решить, так как задачи ветвятся, в них есть много контекстов, много ситуаций, как можно доопределить задачу. Восстанавливание этих контекстов остается пока за человеком.

Важная деталь, что контекст не бывает правильный или неправильный. Он бывает консенсусный и неконсенсусный. Достигать консенсуса можно только здесь и сейчас, в этой аудитории, в этих конкретных студентах, которые туда пришли, с этим конкретным преподавателем, в этом конкретном регионе, на этой конкретной образовательной программе, с этой конкретной погодой иногда и так далее, и масса всего. Умение строить контексты — это новый элемент содержания образования. Помимо него, есть и другие. Например, недавно студенты говорили про проявление страсти к предмету. Эта пассионарность — относительно новая характеристика образовательной результативности.

Мы не ставим весь перечень способов решения квадратных уравнений. Или мы не ставим четкое понимание взаимосвязи дезоксирибонуклеиновой кислоты и рибонуклеиновой кислоты. Или мы не ставим ясное видение в характеристиках отличия русской классической литературы от британской. Зачем все это запоминать, если под рукой всегда языковые модели? Зато правильно будет оценить, точный ли это ответ, нет ли там галлюцинирования, не придумает ли система, помимо дизокси-рибонуклеиновой кислоты, еще какой-то лишний нуклеотид, или не того писателя, метод решения квадратных уравнений, который, в принципе, неприменим. Вот эти навыки контекста, навыки восстановления логики, навыки критического мышления выходят сегодня на передний план.