Что могут сделать родители (и взрослые вообще), чтобы подростки не совершали саморазрушающих, аутоагрессивных действий? Эти непростые вопросы МЕЛ задал доценту Московского городского педагогического университета, кандидату психологических наук Ларисе Овчаренко.
Россия входит в топ стран по высокому уровню суицидального риска среди несовершеннолетних. В 2021 году число таких трагедий увеличилось на 37% по сравнению с 2020 годом и составило 753 случая, на 93% возросло число повторных попыток, с 188 до 362 случаев.
В психологии принято считать, что ребенок до 7 лет не может совершить суицид, поэтому дети дошкольного возраста не попадают в статистику. Все остальные парасуицидальные действия входят в кластер саморазрушающего поведения. Так из-за чего же подросток принимает решение разрушить себя?
- Отсутствие внутреннего стержня. Подросток принимает решение саморазрушать себя, потому что у него нет внутренней опоры. Это обусловлено возрастными особенностями: ни мальчики, ни девочки ещё не чувствуют ценность собственной жизни, не понимают, как самостоятельно можно справиться со стрессом, грустью, тоской. Проблемы могут быть совершенно разными: несчастная любовь, предательство друзей, сложная обстановка в семье, буллинг. В 13−15 лет объект влюбленности обожествляется, и, если что-то пошло не так, это кажется катастрофой.
- У подростков нет жизненного опыта и понимания, что чувства важны — но разрыв отношений можно пережить. В абсолют возводятся чувства, которые испытываются здесь и сейчас, и подросток не справляется с силой эмоционально-чувственного опыта, который на него обрушивается. В этот момент единственным решением кажется окончание жизни как окончание переживаний и неприятных эмоций.
- Нет значимого взрослого, на которого можно положиться. Казалось бы, должен помочь кто-то извне — но кто? В подростковом возрасте родители, как правило, не обладают авторитетом, ребёнок скидывает их с пьедестала, чтобы показать, что он тоже самостоятельный и самодостаточный. Старшие товарищи разбираются в жизни немногим больше. Подросток вообще стесняется идти к кому-то со своей проблемой — и складывается ситуация, когда школьник не может ни помочь себе сам, ни обратиться за помощью и остается в одиночестве.
- Проблемы в семье. В некоторых семьях кризис отношений как раз приходится на период пубертата у ребёнка. Взрослый должен справляться с задачами сохранения семьи, супруга, быта, работы. У мамы и папы просто нет времени на проблемы ребенка, который начинает искать поддержку во внешнем мире, в том числе и в соцсетях, где легко попадает под влияние лжекумиров, «наставников». А дети в таком возрасте — ведомые, они доверяются тем, кто их понимает и принимает такими, какие они есть.
- Обесценивание. Родители не могут (точнее, не умеют) быть опорой для подростка, потому что сами не готовы к разговорам о влюбленности, отношениях, предательстве, депрессивном настроении. Легче всего в таком случае не замечать проблему: ведь если её не видно, то её вроде и не существует.
- Взрослые понимают, что первая влюбленность редко заканчивается продолжительными отношениями, что на место старых друзей приходят новые, но не умеют в мягкой форме донести это до детей. Подростки, решившие открыть родителям свою боль, слышат в ответ: «Да сколько их у тебя еще будет!» (или «Лучше учись, не занимайся ерундой!»). Эти фразы обесценивают подростковые переживания, дети закрываются ещё больше и пытаются решить проблему самостоятельно. Именно в такой момент в голову и может прийти вопрос, зачем жить дальше.
- Я не доверяю себе, а другим доверять боюсь. В России огромное количество грамотных психологов, обладающих знаниями и навыками для работы с детьми. Есть школьные психологи, но и такие специалисты не панацея, потому что корень проблемы лежит в семье, а доступ туда закрыт: до 14 лет психологи могут общаться с ребёнком только с согласия взрослых.
- Даже если родитель и приводит сына или дочь в кабинет к психологу, то часто он приходит туда с позицией «вылечите моего ребёнка, сделайте его удобным, а я ничего не хочу делать». Хотя ему самому нужна либо психологическая помощь, либо знание азов подростковой психологии для общения с детьми, для налаживания контакта с ними. Родителей надо учить этому.
- Наказание вместо воспитания. Система воспитания в нашей стране в большинстве случаев построена на чувстве вины. У ребёнка вырабатывается устойчивая связь: за провинностью всегда следует наказание. В мозгу закрепляется четкая связь: «Я что-то сделал не так, я виноват, я должен получить наказание». И дети начинают разрушать сами себя: наносят порезы на тело, задумываются о суициде, да еще и романтизируют его, думают, что «назло маме пальчик отморожу», что «мама меня наконец-то полюбит, когда я умру» или что «когда меня не станет, тогда узнаете, каким я был хорошим».
- Если родители привыкли обращать внимание на ребёнка только тогда, когда он ведёт себя «плохо», то самоистязание — попытка почувствовать себя любимым, вызвать к себе иные эмоции, кроме недовольства. За подобным поведением может последовать суицид. Родители, учителя, тренеры, психологи должны обращать внимание на ушибы, порезы, синяки на теле подростка, особенно если они носят систематический характер.
Как помочь ребёнку?
Главное, что вы можете сделать, — постараться избавить его от чувства вины. Ошибки совершают все в любом возрасте, и самое важное (это надо усвоить всем взрослым) — не наказывать подростка, а делать наказ, то есть объяснять, пусть даже и сто раз, как можно было бы в этой ситуации поступить по-другому. Только так подросток не будет чувствовать себя виноватым, а начнёт набираться опыта и принимать самостоятельные решения взвешенно и обдуманно, а не импульсивно «назло всем».
Овчаренко Лариса Юрьевна 
